Крошка Цахес, по прозванию Циннобер. Эрнст Теодор Амадей Гофман.
- Ты высказал, - воскликнул Бальтазар, у которого засверкали глаза от радости, - ты высказал, мой друг, сокровеннейшее желание моей души. Давай немедля двинемся в путь.
Вскоре они уже стояли перед запертыми решетчатыми воротами парка, посреди которого расположился дом доктора Альпануса.
- Как же нам войти? - спросил Фабиан.
- Я полагаю, надо постучать, - ответил Бальтазар и взялся за металлическую колотушку, висевшую у самого замка.
Едва только он поднял колотушку, как под землей послышался какой-то рокот, похожий на дальний гром, который замер в бездонной глубине. Решетчатые ворота неторопливо повернулись на петлях, друзья вошли и направились по длинной широкой аллее, в конце которой они завидели сельский домик.
- Что ж, - спросил Фабиан, - замечаешь ли ты здесь что-нибудь необыкновенное, волшебное?
- Думается мне, - возразил Бальтазар, - что способ, каким отворились ворота, не так уж обычен, и потом, не знаю отчего, но здесь мне все кажется таким волшебным, таким магическим. Разве где-нибудь в окрестностях можно встретить столь дивные деревья, как в этом парке? И даже мнится, что иные деревья, иные кусты перенесены сюда из дальних, неведомых стран, - у них сверкающие стволы и смарагдовые листья.
Фабиан завидел двух необычайной величины лягушек, которые уже от самых ворот скакали следом за путниками по обеим сторонам аллеи.
- Нечего сказать, прекрасный парк, - вскричал Фабиан, - где водятся такие гады! - и нагнулся, чтобы поднять камешек, намереваясь метнуть им в этих веселых лягушек. Обе отпрыгнули в кусты и уставились на него блестящими человечьими глазами. - Погодите же, погодите! - закричал Фабиан, нацелился в одну из них и пустил камень.
- Невежа! С чего это он швыряет камнями в честных людей, которые в поте лица своего трудятся в саду ради хлеба насущного, - заквакала прегадкая маленькая старушонка, сидевшая у дороги.
- Идем, идем! - в ужасе забормотал Бальтазар, отлично видевший, как лягушка превратилась в старуху. Глянув в кусты, он убедился, что и другая лягушка стала маленьким старикашкой, который теперь усердно полол траву.
Перед домом расстилалась прекрасная большая лужайка, на которой паслись оба единорога; в воздухе лились дивные аккорды.
- Видишь ли ты? Слышишь ли ты? - спросил Бальтазар.
- Я ничего не вижу, - отвечал Фабиан, - кроме двух маленьких пони, которые щиплют траву, а в воздухе, надо полагать, слышатся звуки развешанных где-нибудь эоловых арф.
Простая благородная архитектура одноэтажного сельского домика, соразмерного в своих пропорциях, восхитила Бальтазара. Он потянул за шнурок звонка; дверь тотчас растворилась, и друзей в качестве привратника встретила высокая, похожая на страуса золотисто-желтая птица.
- Ты погляди, - обратился Фабиан к Бальтазару, - ты погляди только, какая дурацкая ливрея! Ежели захочешь дать этому парню на водку, то где же у него руки, чтобы сунуть монету в жилетный карман?
Подписаться на RSS