Бумбараш. Аркадий Гайдар.
- Добрый, - согласилась баба. И, зевнув, она добавила: - На кого как. Вчера вечером у нас тут под оврагом шпиена одного расстреляли. Хлюпкий такой шпиен, а в мешке три бомбы...
На кухню вошел красноармеец, но судя по нагану у пояса, тоже какой-нибудь старшой.
- Командир здесь?
- Нету. Сказал, что скоро придет.
Красноармеец сел на лавку и внимательно посмотрел на хлебавшего щи Бумбараша.
- Это что же, здешний? - не вытерпев, наконец спросил он.
- Нет. Прохожий, - ответила баба.
- А...
Опять посидели молча.
- А это чья? - спросил красноармеец, показывая на висевшую в углу шинель.
- Моя шинель, - ответил Бумбараш. - А что надо?
- Ничего. Так спрашиваю.
Баба выдернула из стены иголку и сняла шинель, собираясь зашить порванный воротник.
- Экая у тебя шинель поганая! - укоризненно сказала она, - выворачивая грязные карманы и обшлага. - Такую шинель только перед порогом постлать на подтирку... Это что у тебя за рукавом, бумага? Нужная?
Бумбараша передернуло. Это был тот самый пакет, который бог знает зачем взял он от мужика ночью в кордонной избушке. А кому был этот пакет и что еще в нем было написано - этого он так и не знал.
- Нет, - грубо ответил он. - Брось на растопку.
Красноармеец быстро поднял с шестка пакет и распечатал.
Лицо его сразу же покрылось потом, он читал про себя, по складам, не переставая наблюдать за движениями Бумбараша и не спуская руки с расстегнутой кобуры нагана.
- Поднимайся! - сказал он таким хриплым голосом, как будто бы его Душили за горло.
Баба взвизгнула и уронила шинель. Бумбараш хотел было объяснить, кто он и откуда, но красноармеец глядел на него глазами, горевшими такой дикой ненавистью, что Бумбараш смолчал и решил, что лучше будет держать ответ перед самим командиром.
Он взял сумку и, в чем был, так и пошел впереди вынувшего свой наган конвоира, возбуждая всеобщий страх и любопытство.
У крыльца штаба была привязана верховая лошадь. На ступеньках, облокотившись о винтовку, сидел молодой красноармеец.
- Проходи! - скомандовал конвоир Бумбарашу. - Встань, Совков, дай дорогу!
- К командиру нельзя! - не поднимаясь, ответил красноармеец. - Командир заперся с каким-то партийным. Видишь, лошадь...
- Сам ты лошадь! Видишь, дело важное!
- Ну иди, коли важное. Он тебе шею намылит.
Конвоир замялся.
- Совков, - сказал он, - покарауль-ка этого человека. А я зайду сам, доложу. Да смотри, чтобы не убег.
- Пуля догонит, - самоуверенно ответил Совков. - Давай проходи. Да глянь на часы - много ли время.
Не поворачивая головы, Бумбараш зорко осматривался. Ворота во двор штаба были приоткрыты. Забора на той стороне не было, недалеко за баней начинался кустарник, потом овражек, потом опять кустарники - уже до самого леса.
"А кто его знает, - как еще рассудит командир? - с тревогой подумал Бумбараш, вспомнив рассказ хозяйки о расстрелянном шпионе. - Да и пойди-ка докажи ему, что пакет не твой. Доказать трудно... А пуля не догонит, - решил он, приглядываясь к лицу красноармейца. - Не та у тебя, парень, ухватка!"
Подписаться на RSS